Святые отцы и учители Церкви подвергли это учении о материи, где последняя представляется Платоном вечной и соприкосносущной богу, которому отводится только «оформительная» роль Демиурга (ремесленника, мастера), резкой критике.
^ Свт. Григорий Богослов : «То, что эллинские мудрецы представляли о материи и форме, что они собезначальны, - это ни на чем не основанный миф. Видел ли кто когда-нибудь материю без формы? Или кто нашел форму без материи, хотя и очень много трудился в сокровенных изгибах ума? А я не находил ни тела бесцветного, ни бестелесного цвета. Кто отделил друг от друга то, чего не отделила природа, но свела воедино? Но отделим форму от материи… Кто кроме Бога слил их между собою? Но если Бог – соединитель, то Его же признай и Творцом всего… Помыслил многохудожный родитель всяческих – Божий Ум, и произошла материя, облеченная в формы» («Песнопения таинственные. Слово 4. О мире»).
^ Свт. Ириней Лионский : «Называя эти вещи образами того, что существует в горнем мире, они (гностики-валентиниане), очевидно, высказывают мнение Демокрита и Платона. Ибо Демокрит первый сказал, что многие и различные формы из всеобщего пространства низошли в этот мир. Платон же говорил о материи, образце и Боге. Следуя им валентиниане называли формы Демокрита и образец Платона «подобиями», изменив лишь название» («Опровержение и обличение лжеименного знания» Кн. II, гл. 14, §3).
^ Свт. Афанасий Великий : «Другие же, и в числе их великий Платон, рассуждали, что Бог сотворил вселенную из готового и несотворенного вещества» («Слово о воплощении Бога-Слова»)
^ Свт. Василий Великий : ««Сотвори Бог небо и землю» - то есть самую сущность, взятую вместе с формой, потому что Он не только изобретатель образов, но Зиждитель самой природы существ. Иначе пусть ответят нам: как встретились между собою вещество, являющее материю без образа, и Бог, имеющий знание образов без вещества, встретились так, что недостающее у одного подается другим – Зиждителю дается то, над чем показать искусство, а веществу то, что отлагает его безобразие и неимение формы?» Или еще: «Их (философов) ввела в заблуждение бедность человеческой природы. Поскольку у нас каждое искусство трудится над каждым веществом отдельно, например: кузнечное – над железом, плотническое над деревом; поскольку в этих искусствах иное есть материал, иное – форма, а иное –произведенное по форме, так как вещество берется совне, форма придается искусством, а произведением бывает нечто, составленное из того и другого, из формы и материи, - то они рассуждают таким же образом и о Божием созидании» («Беседы на Шестоднев», Беседа 2) .
Заключение
Последняя треть диалога «Тимей» посвящена биологической тематике. Платон сначала описывает человеческий организм в здоровом состоянии (69с-81е), особо останавливаясь на рассуждениях о двух половинах смертной части души (растительной и животной), о прочих частях тела, дает описание физиологии человеческого организма (пищеварение, дыхание, кровообращение, старение, смерть и т.п.) Отдельно Платон говорил о жизни растений. Далее идут рассуждения о болезнях человеческого организма (как тела, так и души) и о гармонии души и тела (81е-90а). И, наконец, Платон описывает процессы полового размножения, говорит о разделении полов и о различных ступенях животной жизни (90е-92b).
Интересно, что эта часть диалога «Тимей» (69с-92b) оказала заметное влияние на творения святоотеческой антропологии. Наиболее ярким примером синтеза платоновой антропологии (с комментариями Посидония на «Тимей») и данных библейского Откровения является трактат свт. Григория Нисского «Об устроении человека», рассматриваемый в патрологии как продолжение его же «Шестоднева».
Резюмирует свой рассказ платоновский Тимей, завершая диалог, следующими словами: «… Восприняв в себя смертные и бессмертные живые существа и пополнившись ими, наш космос стал видимым живым существом, объемлющим все видимое, чувственным богом, образцом бога умопостигаемого, величайшим и наилучшим, прекраснейшим и совершеннейшим, единородным небом» (92с).
^ 14. Платон:учение о боге и триадности сущего
Введение
Платон может быть с полным правом назван родоначальником философского монотеизма. У предыдущих философов понятие единого Бога появляется лишь фрагментарно, в форме отдельных догадок (бог у Ксенофана. Логос у Гераклита, Ум у Анаксагора, бог, его промысл и его особый дар – даймоний у Сократа). В философии Платона вся его объективно-идеалистическая система логически предуготовляет монотеистическое понимание божественной силы, правящей миром. Более того, гениальная догадка Платона о троичности бытия породила ту философскую линию (неоплатоническая триадология), которая не только не умерла с закатом античной философии, но и во многом предопеределила ход и логико-категориальный аппарат богословских умозрений святых отцов и учителей Церкви III – VII веков.
Так можно ли говорить о теологии Платона, о Платоне как «богослове» (пусть даже в кавычках)? Ответом на этот вопрос могут быть не только известные и цитированные уже в настоящем пособии слова свт. Григория Богослова, назвавшего Платона «одним из эллинских богословов» (см. предыдущую главу). Уместно здесь привести слова Вильгельма Виндельбанда: «…Платон делает попытку философски обосновать религиозные догматы или, по крайней мере, доказать их возможность и «вероятность». В этом смысле он является первым богословом».
Учение о боге
Философский монотеизм, проявляющийся у Платона в «Государстве», «Законах», «Тимее» и его диалектическое обоснование в «Парменид», сочетается, конечно у него с поддержкой народной языческой религии. В философии Платон – монотеист, в обыденной жизни и в обряде – язычник. Да и могло ли быть иначе?
Учение о Боге и богопочитании в «Государстве» (II, 378b-383с) имеет следующее содержание. Говоря о недопустимости для воспитания достойных граждан мифов, где излагаются темные стороны взаимоотношений между богами (раздоры, козни, месть), Платон разворачивает своеобразную теодицею, причем касающуюся не множества богов, а единого бога. Из исходного положения о том, что бог благ, делаются следующие выводы:
1.Бог не может быть причиной всего, вопреки утверждению большинства. Бог есть причина только благих вещей.
Сократ. Благо – причина не всяких действий, а только правильных.. В Зле оно неповинно… Значит, и бог, раз он благ, не может быть причиной всего вопреки утверждению большинства. Он причина лишь немногих вещей, созданных им для людей, а ко многому он не имеет отношения: ведь у нас гораздо меньше хорошего, чем плохого. Причиной блага нельзя считать никого другого, но для зла надо искать какие-то причины, не только бога (II, 379b-c)
2.Божьи наказания в отношении злых людей так же являются благом, ибо они полезны людям.
С. Бог вершит лишь справедливое и благое, а кара, постигающая этих людей, им же на пользу… Нельзя позволить утверждать поэту, будто они бездействуют, подвергаясь наказанию, а тот, от кого это зависит, - бог. Однако если бы поэты сказали, что люди эти нуждались в каре и что бедствуют только порочные, которые подвергаясь наказанию, извлекают для себя пользу от бога, это можно допустить. Но когда говорят, что бог, будучи благим, становится для кого-нибудь источником зла, с этим всячески нужно бороться: никто – ни юноша, ни взрослый, если он стремится к законности в своем государстве, - не должен говорить об этом, ни слушать в стихотворном, ни в прозаическом изложении потому что такое утверждение нечестиво, не полезно нам и противоречит самому себе. (II, 380a-b)
3.Бог не является волшебником, меняющим свой облик в разных целях. Ведь изменение облика есть обман, а тот, кто благ, не может быть обманщиком. Кроме того, любое изменение благого бога было бы изменение к худшему. Следовательно, бог неизменен и прост.
С. Значит, бог – это нечто вполне простое и правдивое и на деле, и в слове; он и сам не изменяется и других не вводит в заблуждение ни на словах, ни посылая знамения - ни наяву, ни во сне» (II, 382е)
В «Государстве» же (книга Х), говоря о политической роли искусства, Платон считает, что вещи в мире , которым награждает искусство , суть подражание вещам самим по себе . В силу этого художник есть творец призраков, далеко отстоящих от действительности (речь идёт о действительности идеальной). Бог же, являясь творцом вещей самих по себе (то есть идей), назван царем (Х, 597е)
Бог как устроитель Вселенной наиболее ярко показан в «Тимее» (28с-47е) – см. предыдущую главу.
Однако наиболее систематически и последовательно Платон заявляет себя религиозным философом, богословом и даже апологетом религии в диалоге «Законы» (Х, 885b-910d), своем последнем наибольшем творении. Правда, здесь Платон говорит уже о богах, а не о боге . Но у Платона, как и у Сократа, множеств богов сливается в единство. «… Бог, согласно древнему сказанию, держит начало, конец и средину всего сущего. Прямым путем приводит он все в исполнение… За ним всегда следует правосудие, мстящее тем, кто отступает от божественного закона» (IV, 715e-716a).
Рассмотрим некоторые положения теологии Платона в «Законах»
1.^ Человек и его свободная воля . В этом диалоге, в отличие, например от «Государства» (см. Х, 617е), Платон существенно ограничивает свободную волю человека, как бы перекладывая на богов часть ответственности за зло в мире. Человек – это бессловесная и бездушная кукла в руках богов (I, 644d-645c) или какая-то игрушка (VII, 803c-804b). Эта кукла приводится в движение божественными нитями. Дернет бог за одну нить - человек предается пороку, дернет за другую – человек становится добродетельным. Самая лучшая нить – это золотая и самая тонкая нить рассудка. Она ведет нас к благу. Поэтому нужно и должно заставить людей посредством божественно установленных законов ждать действия золотой нити и всецело ей подчиниться, то есть быть максимально моральными существами.
2.^ Типы неправильного отношения к богам. Этих типов три: 1) неверие в существование богов; 2) вера в бытие богов, но отрицание их вмешательства в человеческие дела; 3) уверенность в том, что богов легко склонить в свою пользу и умилостивить жертвами и молитвами (Х, 885b-е). Платон последовательно отвергает каждый из этих типов. Но прежде, чем перейти к этому, Платон говорит о сомнительности древних (традиционных) мифологических представлений; критикует некоторые новые учения о боге (учение Анаксагора), констатирует волнующий и глубоко жизненный характер представлений о богах
Афинянин . … кто без волнения сможет утверждать бытие богов? Не выносить и ненавидеть людей, которые были и поныне являются причиной этих наших речей, [о преступлениях против богов] неизбежно… Сможет ли тут кто-нибудь быть кротким в увещеваниячх, если приходится, уча о богах, начинать с доказательства их бытия! Однако отважимся на это! Ибо не подобает, чтобы одни из нас неистовствовали из-за ненасытной страсти к удовольствиям, а другие – в негодовании на подобного рода людей. Итак, хладнокровно обратимся с наставлением к людям со столь испорченным образом мыслей… Никто из тех, кто в юности держался мнения, будто боги не существуют, никогда не хранил до старости подобного образа мыслей… (Х, 887с-888с)
3.^ Критика атеизма (Х, 888е-899d) В атеизме утверждается примат природы и случайности над искусством; религия, законодательство, искусство в узком смысле слова трактуются как результат искусства вообще, т.е. как нечто отнюдь не самостоятельное, выдуманное (так учили некоторые из софистов). Законодательно нужно бороться против этого пагубного учения, но не с помощью насилия, а методом увещеваний, ибо вопрос о первопричинах сложен. Далее Платон развивает учение о разных видах движения и утверждает примат самодвижущего начала над всякими вещами. Это самодвижущее начало есть жизнь и душа , по отношению к ней все вторично, в ней название, определение и объективная сущность совпадают. Душа по существу своему есть божество, и воспринимает божественный ум. От души человека Платон переходит к мировой душе. Космические душа и ум определяют совершенство космоса, вечно неподвижного в себе и вечно движущегося вокруг самого себя наподобие волчка. Этот самодвижущий вечный умопостигаемый (нечувственный) принцип распространяется на все космические тела.
4.^ Критика отрицания промысла (Х,899d-905d). Основанием этого заблуждения является присутствие в мире зла. Однако отрицающий божественный промысл, если он верит в богов, не следует логике; ведь из самого понятия бога следует неуклонное попечение последнего обо всем великом и малом. Но как же возможно зло? Платон отвечает: оно не только возможно, но и необходимо. Ибо жизнь не может удержаться на одном уровне и достигает добра постепенно. Вопрос о добре и зле корректен лишь при рассмотрении мироздания в целом; ведь зло есть таковое лишь при своей изоляции от целостности мира; приобщаясь же к целостности, оно служит добру.
5.^ Критика мнения о том, что богов легко склонить и умилостивить в свою пользу . (Х, 905d-907b). Боги не мздоимные начальники, которых можно взятками или лестью склонить к покровительству нашим не всегда благовидным поступкам. Они охраняют прекраснейшие вещи и всех превосходят бдительностью в отношении добродетели. Поэтому боги неумолимы в отношении несправедливого. «Наши союзники – боги… Нас губит несправедливость и дерзость, соединенная с неразумием, спасает же справедливость, рассудительность вместе с разумностью. Эти добродетели живут и в душевных свойствах богов, а в нас живет лишь малая их часть…» (Х, 906а-b)
Триадология Платона
Учение Платона (вернее – смутные, неоформленные догадки) о триадности сущего, ставшее прообразованием неоплатонической триадологии, по крупицам разбросаны по ряду его поздних творений. Следы этого учения есть в «Законах», «Государстве», «Филебе». Исследователи отыскивают отзвуки триадологии и в «Политике» . Но все начинается со знаменитого фрагмента письма к Дионисию (Младшему)…
… Ты говоришь, что тобой недостаточно воспринято учение о природе первопричины. Я должен ответить тебе иносказательно, дабы если эта табличка испытает какие-либо превратности на суше и море, тот, кому она попадет в руки, ее бы не понял. Вот в чем дело: все тяготеет к царю всего и все совершается ради него, он – причина всего прекрасного. Ко второму тяготеет второе, к третьему – третье. Человеческая душа стремится познать, каково все это, взирая на то, что ей родственно; однако из родственного ничто ее не удовлетворяет… (II письмо к Дионисию, 312d-e)
Мы уже много раз использовали термины "Бог" и "Божественное". Наконец, пришла пора определить, каков собственный смысл этих слов в Платоновой теологии.
Кто-то заметил, что Платон был основателем западной теологии. Это верно, если ее понимать в определенном смысле. "Вторая навигация" Платона, открытие сверхчувственного в ходе нее, впервые дали ему возможность увидеть божественное в новой перспективе так, что и сегодня для нас фундаментальным образом равнозначно: верить в божественное = верить в сверхземное. Несомненно, под таким углом зрения Платон был создателем западной теологии, введя категорию нематериального, в модусе которой осмыслено божественное.
Отдав должное Платону в обнаружении нового яруса бытия, в который была имплантирована вся теологическая проблематика, нельзя терять из виду, что понятие сверхчувственного есть константа всей философии, а также структурный фундамент греческой ментальности с ее многогранным пониманием божественного.
Поэтому в теологии Платона мы должны различать безличное божественное начало и Бога и богов персонифицированных. Божественное - это идеальный мир во всех своих измерениях, Божественна Идея Блага, тем не менее, это не есть Бог-личность. На вершине иерархии идеального мира находится божественное Существо, но и это не Бог-личность, также как Идеи суть божественные имперсональные (безличные) Существа.
И уж если кто и обладает личностной характеристикой, т.е. является Богом в старом смысле, то это Демиург, мудрый, понимающий и волящий, но и он, иерархическое завершение мира, - вне мира идей, ибо он не только его не создает, но и не зависит от него. Демиург не сотворяет и так называемой "хоры", или материи, из коей состоит физический мир; материя предшествует ему как идеальное условие. Демиург - это ваятель, зодчий, формовщик мира, но не творец его. Боги, созданные Демиургом, - подобны звездам и светилам, одушевлены и проникнуты логосом. Поразительна привязанность Платона к той божественности, в которой так много от античного традиционного политеизма. Божественна душа мира, божественны души звезд и души людей, рядом с которыми - их демоны-хранители и демоны-посредники, медиумы, наиболее типический из которых - Эрос.
Как видно, в самом теологичном из мыслителей Греции структурно внедрен политеизм. Позже Аристотель сделает в этом отношении шаг вперед, сместив границы иерархии, он предпочтет Бога-личность взамен имперсонального божества. И все-таки никто из греков, в т.ч. и Аристотель, не откроет монотеистического облика мира, принести который будет суждено лишь Библии.
3. Познание, диалектика, риторика, искусство и эротика
3.1. Источники познания
До сих пор мы говорили об интеллигибельном мире, его структуре и о том, как он отражается в мире чувственном. Остается выяснить, каким образом человек может приблизиться к идеальному миру.
Проблема познания так или иначе дискутировалась всеми предыдущими философами, хотя вряд ли, впрочем, можно сказать, что кем-то из них она была поставлена и определена как таковая. Платон был в этом смысле первым, кто со всей ясностью связал проблему познания с понятием интеллигибельного, хотя его решения, по большей части, сохраняли характер апорий.
Первую такую попытку мы находим в диалоге "Менон". В этом диалоге эристы устраивают коварную ловушку с целью заблокировать проблему, убеждая, что исследование и познание невозможны. Действительно, как можно искать и узнавать то, что еще не найдено, не известно. Ведь если нечто мы находим, то лишь потому, что оно уже известно; и если искомое было бы найдено, то каким образом оно было бы опознано, если не располагать эффективным средством сличения и опознания.
Для разрешения этой апории Платон находит в высшей степени остроумный выход: познание - это "анамнез", т.е. некая форма "воспоминания", реактивация того, что уже от века есть в глубинах сокровищницы нашей души.
В "Меноне"представлены два пути решения задачи - мифический и диалектический. Во избежание возможного искажения замысла Платона необходимо рассмотрение и того, и другого.
Первая, мифорелигиозная трактовка проблемы озвучивает орфико-пифагорейские мотивы, согласно которым душа бессмертна и рождается много раз. Душа, стала быть, видела все, и вся реальность для нее доступна, как по эту сторону мира, так и по другую. Если это так, заключает Платон, нет ничего проще, чем увидеть, как душа познает и понимает: она извлекает из самой себя истину, которой владеет как своей сутью. Вот это извлечение из себя и есть "воспоминание", "анамнез".
И тут же в "Меноне" все части развернуты в обратном порядке: то, что было выводом, подвергнуто философской интерпретации как факт, данный для экспериментальной проверки, в то время как то, что поначалу было мифологической предпосылкой, функцией основания, становится, напротив, умозаключением. Значит, Платон находит важным дополнить мифологическую экспозицию "майевтическим экспериментом". Он, задавая вопросы рабу, не сведущему в геометрии, приводит его сократическим методом к решению одной из теорем Пифагора. Следовательно, аргументирует Платон, поскольку раба не обучали геометрии, и никем решение не было подсказано, полученное им самим знание - его заслуга, не оставляющая сомнения в том, что источник знания - его душа, способная вспомнить. Ясно теперь, что на основе аргументации, далекой от какого бы то ни было мифа, раб, как и любой человек, способен добыть изнутри себя истину, которой прежде не ведал, которой его никто не учил.
Очевидно, условием извлечения истины из души, произрастания ее, должен быть факт наличия истины в душе. Поэтому доктрина анамнеза есть не только неизбежное следствие из орфико-пифагорейской теории метемпсихоза, но, в не меньшей степени, удостоверение в реальных возможностях сократической майевтики.
Еще одно доказательство этой теории на основе переработки математических познаний мы находим в диалоге "Федон". Мы констатируем при помощи чувств существование вещей равных, больших, меньших, квадратных, круглых и др. Но - при внимательном рассмотрении - мы обнаруживаем, что данные, сопровождающие эксперимент, все без исключения, не адекватны, в точном смысле, тем понятиям, которыми мы неоспоримо обладаем. Ни одна из вещей, чувственно нам данных, не бывает абсолютно и совершенно квадратной или круглой, тем не менее, это не отнимает у нас понятий равного, квадратного, круглого в совершенном и абсолютном смысле. Значит, необходимо заключить, что между опытными данными и нашими понятиями существует некий зазор: последние содержат в себе нечто большее относительно первых. Так откуда же берется эта плюсовая величина? Если ее нельзя структурно обнаружить вовне, т.е. чувством, стало быть, ее источник внутри нас. Причем, этот плюс не есть творение думающего субъекта, последний его находит, следовательно, он предпослан субъекту объективным образом, будучи абсолютным и независимым. Итак, чувства поставляют знания несовершенные, но наш интеллект вскрывает, отталкиваясь от этих знаний, замыкаясь и углубляясь в собственные глубины, знания иные, совершенные, коррелирующие с первыми. А, поскольку наш ум их не производит, правильно заключить, что он их находит, как изначально существующие, вспоминая.
Подобное обоснование Платон воспроизводит по поводу эстетических и этических понятий (прекрасное, истинное, благое, здоровое и т.п.), которые нельзя объяснить иначе как исходящие из чистого родникового источника нашей души, образы которой дают нам эти понятия, а в целом, и идеальное видение мира, метафизика которого представлена в "Федре", и позднее в "Тимее".
Кто-то из ученых увидел в платоновских реминисценциях первый западный аналог понятия "априори". Этот термин, хотя и не платоновский, может быть здесь использован, но не в кантианско-субъективистском смысле, а в объективистском. Мир идей - абсолютная объективная реальность, которая посредством анамнеза становится предметом ума. И, поскольку интеллект не производит, но собирает и сортирует идеи независимым от опыта образом (хотя и при содействии опыта: для "воспоминания" идеи равенства мы должны чувственно воспринимать некоторые вещи как равные), в этом случае уместно говорить об открытии "априорного" в западной философии в том отношении, что независимо от опыта в человеке присутствуют чистые формы знания.
Мы уже много раз использовали термины "Бог" и "Божественное". Наконец, пришла пора определить, каков собственный смысл этих слов в Платоновой теологии.
Кто-то заметил, что Платон был основателем западной теологии. Это верно, если ее понимать в определенном смысле. "Вторая навигация" Платона, открытие сверхчувственного в ходе нее, впервые дали ему возможность увидеть божественное в новой перспективе так, что и сегодня для нас фундаментальным образом равнозначно: верить в божественное = верить в сверхземное. Несомненно, под таким углом зрения Платон был создателем западной теологии, введя категорию нематериального, в модусе которой осмыслено божественное.
Отдав должное Платону в обнаружении нового яруса бытия, в который была имплантирована вся теологическая проблематика, нельзя терять из виду, что понятие сверхчувственного есть константа всей философии, а также структурный фундамент греческой ментальности с ее многогранным пониманием божественного.
Поэтому в теологии Платона мы должны различать безличное божественное начало и Бога и богов персонифицированных. Божественное - это идеальный мир во всех своих измерениях, Божественна Идея Блага, тем не менее, это не есть Бог-личность. На вершине иерархии идеального мира находится божественное Существо, но и это не Бог-личность, также как Идеи суть божественные имперсональные (безличные) Существа.
И уж если кто и обладает личностной характеристикой, т.е. является Богом в старом смысле, то это Демиург, мудрый, понимающий и волящий, но и он, иерархическое завершение мира, - вне мира идей, ибо он не только его не создает, но и не зависит от него. Демиург не сотворяет и так называемой "хоры", или материи, из коей состоит физический мир; материя предшествует ему как идеальное условие. Демиург - это ваятель, зодчий, формовщик мира, но не творец его. Боги, созданные Демиургом, - подобны звездам и светилам, одушевлены и проникнуты логосом. Поразительна привязанность Платона к той божественности, в которой так много от античного традиционного политеизма. Божественна душа мира, божественны души звезд и души людей, рядом с которыми - их демоны-хранители и демоны-посредники, медиумы, наиболее типический из которых - Эрос.
Как видно, в самом теологичном из мыслителей Греции структурно внедрен политеизм. Позже Аристотель сделает в этом отношении шаг вперед, сместив границы иерархии, он предпочтет Бога-личность взамен имперсонального божества. И все-таки никто из греков, в т.ч. и Аристотель, не откроет монотеистического облика мира, принести который будет суждено лишь Библии.
Платон 428 – 348 г. до н.э.
Платон вобрал в себя всю ученость своего времени - греческую, затем пифагорейскую в Италии, а затем всю, какую мог получить в Египте и на Востоке. Он был настолько широко мыслящий гений, что вся философия Европы и Азии вошла в его доктрины. И вдобавок к своей высокой философской культуре и способностям он еще обладал душою и талантом поэта. Хотя прошло уже более двадцати веков с его смерти, великие умы мира все еще заняты изучением его писаний.Платон не мог принять философию, лишенную духовных устремлений; ибо для греческого мудреца существовала только одна единая цель - реальное знание. Он считал, что только тот является настоящим философом или изучающим истину , кто обладает знанием о реально-существующем, в противоположность тому, что прибывает и убывает, что развивается и уничтожается попеременно.
1. Жизнь Платон родился в Афинах. Он принадлежал к одному из знатных афинских родов. Его предки по отцу вели свое происхождение от последнего афинского царя; одним из предков его матери был Солон. Это был красивый и сильный человек, ширина его плеч или лба по преданию определила его новое имя Платон, заменившее прежнее Аристокл. Платон получил прекрасное воспитание, которое оттачивало ум и придавало гибкость слову, подготавливало к политической деятельности. В 408 году , когда Платон стал учеником Сократа , его интересы были направлены на вопросы общественной жизни. Он хотел бы примирить политические традиции, перешедшие к нему от его аристократического рода, с обычаями афинской демократии и с наиболее поучительными примерами тирании. Но в течение долгого времени от сократических собеседований, которые он посещал с двадцати лет до смерти своего учителя, то есть в течение восьми лет, им владело лишь сомнение, неуверенность, горечь. Ему хотелось бы самому быть справедливым правителем справедливого государства. Но что такое справедливость и где найти ее в Афинах? В нем начинает созревать великий замысел: «Нужно заново создать другое государство». В то время, когда Платон погружается в свою внутреннюю драму, в Афинах неожиданно разражается катастрофа: устанавливается тирания, возглавляемая его двоюродным братом Критием, и внезапно, как удар грома, обрушиваются судебный процесс и смерть Сократа.
Сократ привлекается к народному трибуналу руководителями вновь торжествующей демократии. И философ почти не защищается, он бросает вызов своим судьям, он, кажется, ищет смерти, как будто смерть с еще большей ясностью, чем самая жизнь, которую он вел, должна подтвердить то, что он должен был сказать своему народу. Сократ выпил яд, а Платон был сражен болезнью. Из этой болезни он выйдет обновленным, как бы получившим горькое крещение. И действительно, в течение тяжких лет, последовавших за смертью Сократа, определились некоторые важнейшие черты гения Платона. Не будем говорить о безусловном отрицании афинской демократии - режима, убившего его учителя. Платон всегда ненавидел и презирал этот режим. Теперь ему нужно было создать государство разума, антипод неистовствующей демократии, государство, в котором подобное преступление было бы даже немыслимо. В том же письме, в котором он на склоне лет рассказывает о своих колебаниях и волнениях юных лет и о том, к чему он пришел, он дает точную формулу, которая определила всю его будущую деятельность - философскую и политическую. Платон решает держаться подальше от политики воинствующих невежд.
Платон, тяжело перенесший смерть Сократа, не мог оставаться в Афинах. После 399 г. он перебрался в Мегару к Евклиду, у которого на первых порах собрались ученики Сократа. Они хотели еще раз пережить вместе общее горе, прежде чем расстаться и разъехаться по разным городам, чтобы, может быть, больше никогда друг с другом и не встретиться. Настоящему философу по старинной традиции полагалось набраться мудрости у тех, кто хранил ее с древнейших времен. Значит, надо было отправиться путешествовать по свету, познавая науки, философию, религию и нравы чужеземцев. Одни утверждают, что Платон посетил Вавилон , изучая астрономию, и Ассирию , где приобщился великой мудрости магов. Некоторые утверждают, что он даже собрался до Финикии и Иудеи, собирая сведения о законах и религии их обитателей. И как же было Платону не пройти по следам своего предка Солона, набиравшегося мудрости у египетских жрецов в Фивах, Гелиополе и Саисе. Солон беседовал в Гелиополе с Псенофисом, в Саисе он посетил Сонхиса. Оба считались самыми учеными жрецами. Они так гордились древностью своего народа и сохранившимися преданиями, что греки для них оставались все еще малыми детьми. «Ах, Солон, Солон! - воскликнул один из старцев.- Вы, эллины, вечно остаетесь детьми, и нет среди эллинов старца!» По мнению египетского жреца, все эллины - юны умом, и ум их не сохраняет преданий, переходящих из рода в род, или учения, поседевшего от времени. Солону некогда египетские жрецы поведали о судьбе древней Атлантиды и кровопролитной войне афинян и атлантов.
Некоторое время Платон жил в Италии , в той ее южной части, которая впоследствии именовалась Великой Грецией и которая издавна была заселена греками, как и Сицилия. Там общался с пифагорейцами, и как гласит предание, получил некоторые их книги. Дружба Платона и пифагорейцев оказалась очень плодотворной для философа. Пифагорейцы выразили в своем учении огромную склонность античного человека к математически точному, логическому мышлению и к освоению мира в его пространственно-геометрических и структурно-числовых отношениях.Пифагор принес свои учения из святилищ Востока, а Платон придал им более понятную для непосвященного человека форму, чем таинственные числа Пифагора, чье учение он полностью воспринял.
Затем он отправляется на Сицилию , в Сиракузы, по приглашению тирана Дионисия I. Понятно его желание внушить тирану идеал правителя-философа, который он основательно разработал в диалоге "Горгий" еще до путешествия. Однако очень скоро возникли неприязненные отношения с тираном и его придворными, зато, напротив, завязалась дружба и понимание с Дионом, родственником тирана, в ком Платон по-прежнему не отчаивался найти достойного ученика и в будущем философа на троне. Между тем гнев Дионисия достиг такого накала, что он как раба продал Платона спартанскому послу в Эгине. Но, по счастью, скоро он был освобожден Анникеридом из Кирены, который нашел его в Эгине.
По возвращении в Афины Платон основывает Академию в гимнасии, расположенной в парке, посаженном в честь героя Академа. Это был союз мудрецов, служивших Аполлону и музам. Недаром сам дом Платона назывался «домом муз», «Мусейоном». Платоновская Академия впервые в античности с успехом объединила в своих стенах разнообразные науки и выработала строгие методы преподавания. Платон придавал большое значение математике как пропедевтике к философии, и поэтому над входом в Академию висела надпись: «Не геометр да не войдет!» Среди учеников Платона в Академии были даровитые люди, которые в дальнейшем с увлечением занимались не только философией, но и активной государственной деятельностью. Платоновская академия просуществовала 915 лет с 386 года до н. э. - 529 года н. э.).
В 367 г. до н.э. Платон снова отправляется на Сицилию, где вслед за умершим Дионисием I воцаряется его сын Дионисий II, который, по мнению Диона, куда более отца был расположен к проектам Платона. Впрочем, скоро выясняется, что одним лыком шиты и сын, и отец. Дион по обвинению в заговоре сослан, Платона ждала участь узника. И лишь по причине своей занятости военными приготовлениями Дионисий, в конце концов, позволил Платону вернуться на родину. В 361 г. предпринят третий вояж на Сицилию. В Афинах Платон нашел бежавшего туда Диона, которого ему удается убедить принять настойчивые приглашения Дионисия. Тиран снова возжелал иметь при дворе философа, дабы укрепить себя в познаниях и мудрости. Платон едет с Дионом, надеясь утвердиться в Сиракузах. И вновь его ждет расплата за наивную веру в изменение природы тирана, на этот раз едва ли не ценой жизни. И лишь благодаря Архиту Платону удалось спастись. В 357 г. Дион пришел все же к власти, однако править Сиракузами долго ему не довелось, в 353 г. он был убит. В 360 г. Платон вернулся в Афины и не расставался с Академией до своей смерти в 348 году.
2. Сочинения. Философы Древней Греции писали, если судить по античным свидетельствам, очень много, однако до нашего времени дошло очень немногое: названия сочинений и отрывки из них. Вот почему особенно приходится ценить полноту, с которой предстает перед нами наследие Платона. Мы являемся обладателями 23 подлинных диалогов Платона, одной речи под названием «Апология Сократа», 22 приписываемых Платону диалогов, 13 писем, многие из которых считаются подлинными. Еще в древности целый ряд диалогов исключили из сочинений Платона, хотя, по давней традиции, все эти сомнительные произведения все-таки всегда помещались в его полных собраниях.
Что касается хронологии написания диалогов, то точную датировку их трудно установить. Поэтому диалоги подразделены на приблизительно устанавливаемые периоды творчества Платона. Так, ранний период начинают со смерти Сократа и заканчивают первой поездкой Платона в Сицилию, то есть с 399 года до 389-387 годов. Это время написания защитительной речи Сократа на суде, так называемой «Апологии Сократа», «Критона», «Протагора», 1-й книги «Государства», «Лахета», «Лисия». Каждый диалог данного периода посвящен выяснению нравственных вопросов (что такое добродетель, благо, мужество, почитание законов, любовь к родине и т. д.), как это любил делать в своих беседах Сократ. Ряд диалогов, написанных Платоном в 80-е годы, называют переходными . Среди них «Ион», «Гиппий больший», «Гиппий меньший», «Горгий», «Менон», «Кратил», «Евтидем», «Менексен». Сократ все так же в центре беседы, ее главная пружина и направляющая рука. Но теперь он спорит с софистами, ополчается на отсутствие у них положительной истины и на их беспринципную риторику, противопоставляя им постепенно вырисовывающееся свое учение о постоянных и неизменных идеях среди изменчивости бытия. Здесь чувствуется также влияние пифагорейских друзей Платона с их доктриной о переселении душ и судьбе человека в царстве смерти. Рассудительность и моралистика ранних диалогов постепенно уступают место утверждению отвлеченных идей одновременно с их поэтическим и мифологическим одухотворением.
В свой зрелый период творчества, то есть в возрасте шестидесяти и семидесяти лет , Платон отличается исключительной четкостью и плодотворностью философской мысли и остротой художественного видения. Диалоги «Федон», «Пир», «Федр», «Теэтет», «Тимей», «Критий», «Парменид», «Софист», «Политик», «Филеб», «Государство» (II-X книги) - сгусток учения Платона об идеях как самостоятельно существующем высшем бытии, определяющем всю материальную действительность. Отсюда замечательное в диалогах этого периода соединение труднейшего абстрактного плетения мысли и конкретно-осязаемой красочности, доходящей до совершенства чисто художественного произведения, доступного и близкого каждому человеку. Наконец престарелый Платон пишет огромное произведение «Законы», в котором пытается представить не то идеальное общество, которое нашло отражение в его сочинении «Государство », а государственное устройство, доступное, как он думает, реальному человеческому пониманию и реальным человеческим силам. Хотя «Законы» обычно носят наименование диалога, но это скорее внутреннее размышление Платона о чисто практическом воплощении высшей государственной идеи в сниженное и полное житейских забот человеческое существование. Здесь впервые среди действующих лиц отсутствует неизменный Сократ. Платон оставил «Законы» в черновом виде, и они были после его смерти переписаны набело одним из ближайших его учеников, Филиппом Опунтским. Так закончился последний период творчества Платона, но здесь же и началась новая жизнь его идей в грядущих тысячелетиях.
В последние десятилетия на первый план вышла проблема «незаписанных теорий». Многие ученые полагают, что от решения этой проблемы зависит корректная постановка платоновского вопроса и понимание значения платонизма в античной истории. Древние источники свидетельствуют, что Платон в стенах Академии вел курсы под названием «Вокруг Блага», не желая видеть их записанными. В них шла речь о последней высшей реальности, предельных Основаниях и Первопринципах, причем Платон добивался от учеников их понимания через суровую систему воспитательных методов. Учитель был убежден, что знание об этих последних основаниях нельзя передать иначе как посредством духовного пробуждения самого ученика. По этим вопросам решение Платона категорично: "Об этом я ничего не писал. И никогда не напишу". Однако ученики, ассистировавшие Платону в его лекциях, кое-что все же записывали, и, таким образом, до нас эти записи дошли. Платон порицал их, более того, осуждал, считая их вредными и бесполезными, впрочем, признавал, что некоторые из его учеников неплохо поняли его лекции. Стало быть, для понимания Платона мы не можем не учитывать эти устно выраженные доктрины, переданные устной традицией. Таким образом, Платон узнал в Египте больше сокровенных тайн, чем ему было разрешено открыть. Самые глубокие тайны он устно сообщал своим посвященным ученикам, которые, в свою очередь, передавали их дальше от одного поколения учеников к другому, и поэтому последние знали больше о скрытых тайнах природы, чем наши нынешние философы. Всем тем, что действительно ценно и научно в трудах Аристотеля, он обязан своему божественному Учителю, но, как свидетельствуют ближайшие ученики Платона, Аристотель не был посвящен в более глубокие истины.
Платон передает свои идеи как в форме диалектики , строгого определения философских понятий и их связи, так и в форме мифа, символами и аллегориями . Он заявляет в «Горгии» и «Федоне», «что мифы - суть носители великих истин, достойных, чтобы их искали». Последнее позволяет ему, с одной стороны, выразить свои мысли в более наглядной образной форме, с другой стороны, их скрыть, ибо вся глубина символики непостижима без знания соответствующих ключей. Рассуждения Платона в «Пире» о сотворении первобытного человека и повествование о Космогонии в «Тимее» мы должны воспринимать, как аллегорию. В «Тимее», в диалогах «Кратил» и «Парменид» и в нескольких других диалогах содержится скрытый пифагорейский смысл, который неоплатоники решили донести до всех, насколько это позволила им их клятва о сохранении тайны. Пифагорейская доктрина о том, что Бог есть универсальный Разум, пронизывающий все сущее, и догма о бессмертии души являются главными чертами этих учений.
То благоговение и почитание, которое Платон оказывал М истериям , являются достаточной гарантией того, что он не позволит себе, чтобы неосторожность взяла верх над глубоким чувством ответственности, испытываемым каждым посвященным философом. «Постоянно совершенствуясь в прекрасных мистериях, человек только в них становится поистине совершенным», - говорит он в «Федре» . Он не старался скрыть своего неудовольствия, что Мистерии стали менее тайными, чем были раньше. Вместо того, чтобы профанировать их, сделав доступными множеству, он охранял их ревниво от всех, кроме наиболее старательных и достойных своих учеников. Итак, философское творчество Платона есть диалог, герой которого Сократ, беседующий с одним или несколькими слушателями. Очевидно, что Сократ в диалогах Платона из исторической личности превращается в персонаж диалогического действа, Сократ в диалогическом пространстве - это Платон, а Платон «письменный», т.е. в сочинениях, известных публике, должен читаться под знаком Платона «устного», Платона умолчаний.
3. Учение о Первых Началах Бытия . Как и Пифагор, Платон говорит о Едином как Беспричинной или Идеальной Причине мира, которую часто называет Небытием. Небытие есть Абсолютная реальность, которая не имеет границ в пространстве и во времени, всегда была, есть и будет. Единое само по себе непознаваемо, необъяснимо и невыразимо, Оно не может быть разделено на части. Единое пронизывает все, содержится в каждой форме мира, как видимой, так и невидимой. Он говорит в «Софисте»: «Ничто не препятствует, чтобы разделенное на части имело в каждой части свойство единого и чтобы, будучи всем и целым, оно таким образом было единым» А в диалоге «Парменид» утверждает, что Единого нет без многого, а многое есть лишь в Едином. Парменид прав, говоря, что Небытия нет, если его понимать как абсолютное отрицание бытия, но есть еще и «небытие» с маленькой буквы, как прекращение существование отдельных вещей и их отсутствие до возникновения.
Единое, с одной стороны, есть Абсолютное Сознание или Абсолютный Дух , Монада, лежащий в основе всех конкретных проявлений сознания, которое возможно только при существовании двойственности, субъекта и объекта. Единое, с другой стороны, есть Абсолютная Материя , Диада, которую Платон также называет Хорой , она лежит в основе всех материальных проявлений. Эта Материя безгранична, однородна и вечна. О таком понятии Материи у Платона говорится в «Тимее»: «Третий же род представляет всегда род Пространства, вечный, не принимающий разрушения, дающий место всему, что имеет рождение». Материя есть «мать», «кормилица», она же и источник множественности, единичности, вещности, изменчивости, смертности и рождаемости, естественной необходимости, а в самом плотном состоянии - зла и несвободы.». То есть от Материи как таковой следует отличать физическую материю, которая существует в виде традиционных для античного мировоззрения четырех стихий.
Абсолютное Сознание или Вселенский Ум рассматривается Платоном как умопостигаемое истинное Бытие, представляющее собой мир вечных идей , которые никем и ничем не порождены, они неразложимы и неизменны. Они существуют сами по себе и находятся между собой в определенном сочетании. Отличные друг от друга идеи могут охватываться извне одной идеей и, наоборот, одна идея связана в одном месте совокупностью многих, «каждая идея, оставаясь единою и тождественною, может в то же время пребывать во всем» Одной из самых значимых идей у Платона, принадлежащей умопостигаемому уровню бытия, есть Благо. Единое, мыслимое по отношению ко многому, есть Благо, поскольку все, что ни производится им, благостно. Благо едино с идеями Истины и Красоты .
Далее к вечным идеям Платон относит: Бытие, Покой, Движение, Тождественность, Сходство, Непохожесть, Различие, Равенство, Неравенство и т.д. Здесь же Платон располагал идеи-числа и соответствующие им геометрические фигуры, абстрактные точку, круг, линию, треугольник, квадрат. Платон рассматривает Всеобщие Вечные Законы Бытия- Причинности, Цикличности, Полярности, Всеединства и Иерархии – со стороны вечных идей, которые их раскрывают. Например, Закон единства и различия Противоположностей он, как и Пифагор, рассматривает через такие Идеи как Единое и многое, Вечное и конечное, Небытие и бытие, Идея и вещь и т.д.
4. Учение о Боге и Космосе. Прежде всего, Божество у Платона есть Единое, понимаемое уже не как само по себе, но по отношению ко многому, как Абсолютный Дух-Ум, носитель вечного идеального мира Идей и вселенских Законов. Далее учение Платона включает в себя понятие о Боге-Творце, который творит Космос , Солнечную систему, которая является домом для множества живых существ.
Бог-Творец называется Платоном двояко. С одной стороны, он называет его Бог-футургос (Логос, мировой Разум или Архитектор) , который создает ноуменальный мир, творит идеи-первообразы согласно вечным божественным идеям. С другой стороны, философ называет Творца Богом-Демиургом, Мастером, который создает мир феноменальный согласно плану и образцам, заданным ему Архитектором. Но это разграничение проводится Платоном не строго, и он употребляет общее понятие для Творца Космоса - Ум-Демиург . Однако, чтобы избежать путаницы, наблюдаемой во многих толкованиях Платона, в дальнейшем мы будем различать Единого Бога-Творца, Архитектора Логоса, от Строителей, низших Богов, ваятелей, зодчих, формовщиков различных форм мира: планет, минералов, растений, животных и человека. Последние являются Богами Природы, управляющими стихиями. Отсюда, Космос создан Иерархией творческих Разумов во главе с главным Богом – Архитектором или Логосом.
Творение Верховного Бога-Творца, Разума-Архитектора, есть Ноуменальный мир, который включает в себя план Космоса, а также первообразы или архетипы вещей. Он существует весь период жизни Космоса, неизменен по отношению к изменчивому миру вещей, является образцом, по которому творят низшие Боги-Строители, в том числе и человек. Слово «идея » Платон чаще всего употреблял в том случае, когда говорил о вечных «не порожденных» идеях, для обозначения архетипов ноуменального мира, которые представляли собой мысли Архитектора, он употреблял другой термин - эйдос . Он произведен от глагола «эйдо» - «вижу, созерцаю». В обыденном языке «эйдос» имел те же значения, что и «идея»: вид, внешность, образ, способ, облик и т. д. У Платона ноуменальный мир - не просто царство первообразов или сущностей объектов и явлений, а царство благих сущностей, совершенных образцов для творчества. Платоновские идеи не просто сосуществуют друг с другом, а находятся в отношении подчинения и соподчинения. Идеи могут быть более и менее общими, находиться в отношении рода и вида.
"Бог, скомпоновав все части всех вещей с тщанием и точностью, насколько позволила природа необходимости (т.е. материи), спонтанная и ускользающая, повсюду придал им согласованные пропорции и гармонию". Космос, по Платону, овеществление Бога в материи, превращение физического мира в живой организм. Платон определяет Космос как «живое существо, имеющее ум, душу и тело. Ум это Разум Архитектора, Ноуменальный мир – его создание, его мысли, Космос создан мыслью, оттого и мыслью познается.
Душа мира – это, с одной стороны, божественный Огонь, Духоматерия, движущее начало Космоса. Она производит два вида движения: внешнее и внутреннее, первое из которых соответствует тождественному, а второе - иному. Внешним, тождественным движением движется сфера неподвижных звезд; внутренним, иным движением движутся планеты, Луна, Солнце. Из Огня построен Ноуменальный мир, и поскольку он содержит мысли Бога, то Душа, с другой стороны, Космическое Сознание, которое выражается в Слове-Логосе.
Тело Космоса творится из материи. К моменту творения материя существовала уже в виде четырех стихий - воды, воздуха, огня и земли , которые отличаются друг от друга геометрической формой своих частиц, а эти формы состоят, в свою очередь, из двух видов прямоугольных треугольников: равнобедренных, из которых состоит только земля, и неравнобедренных, одинаковых для всех трех остальных стихий. Из первых треугольников состоят шестигранники (гексаэдры) земли, из вторых - четырехгранные пирамиды (тетраэдры) огня, восьмигранники (октаэдры) воздуха, двадцатигранники (икосаэдры) воды. Эти четыре стихии находились в беспорядочном движении, представляя собой неравномерно сотрясаемую и колеблемую материю, из нее-то и создали Строители тело Космоса. Оно шарообразно, в центре его ось, на которой покоится неподвижная Земля.
Почему Творец создал мир? Какова цель существования Космоса ? По мнению Платона, Он произвел мир для добра и из любви к благу. "Скажем, по какой же прихоти Творец вызвал к жизни этот универсум? Он был благостен, а в благом нет зависти никогда и ни в чем. Свободный от порока, восхотел он, чтобы все вещи стали бы похожими на него, насколько это возможно. Если кто-либо из людей благоразумных воспримет это как главный мотив рождения универсума, то воспримет главное. Ведь Бог, желая видеть все вещи благими, и, насколько это возможно, ни единой с изъяном, принял на себя все из видимого, что, лишенное покоя, металось неправильно и беспорядочно, и привел все это из разобщения к порядку, рассудив, как лучше подобает ему быть. С тех пор не делалось ничего иного, как если только, чтобы вещь была еще более прекрасной. Рассудив так, он нашел, что среди вещей видимых, учитывая их интерес, ни одна из них, лишенная понимающего начала, не может быть прекрасней другой, а имей она хоть толику интеллекта, не может же быть совсем без души. И, основываясь на этом рассуждении, вложил он понимание в душу, а душу - в тело, произведя так универсум, чтобы творение его рук было бы прекраснейшим по натуре его и благим настолько, насколько это возможно. Таков второй мотив, надобно сказать, чтоб этот мир был в действительности одушевленным животным и понимающим, ибо порожден, согласно божественному провидению". Итак, причина возникновения Космоса - Воля Творца, который «пожелал, чтобы все вещи стали как можно более подобны ему самому» Однако созданный мир не столь благостен, как его Устроитель, поскольку Строители столкнулись с сопротивлением плотной материи, и им удалось обратить к наилучшему лишь часть того, что рождалось.
Учение о человеке .
1. Человек как триединство Духа, души и тела . Платон рассматривает человека как сложное существо, состоящее из тела, смертной земной души Псюхе , божественной бессмертной души Пневмы и вечного несоставного начала Духа . В то время, как человек представляет троицу из тела, смертной и бессмертной души, животное представляет собой только двойственное существо, обладающее физическим телом и низшей душой. Основывая все свои доктрины на существовании Верховного Разума, Платон учил, что бессмертная Душа человека, будучи «порожденной Божественным Отцом», обладает естеством родственным или даже однородным с Божеством и способна лицезреть вечные идеи. Устремление к этому знанию и составляет то, что в действительности подразумевается под словом «философия». Любовь к мудрости, к Истине есть прирожденная любовь к Добру, доминируя над всеми другими желаниями души и направляя каждое действие индивидуума, она поднимает человека до общения с Божественным.
Земная душа включает в себя вожделеющее и разумное начала. Платон говорит в «Государстве»: «Одно из них, с помощью которого человек способен рассуждать, мы назовем разумным началом души, а второе, из-за которого человек влюбляется, испытывает голод и жажду и бывает охвачен другими вожделениями, мы назовем началом неразумным и вожделеющим». В аллегории колесницы и крылатых коней, данной в «Федре», он изображает психическую природу человека, как сложную и двойственную; черный конь, образован из субстанций феноменального мира; сущность белого коня связана с миром божественным. Следуя Богам, души летят небесными стезями, одной своей половиной периодически соединяясь с небом и Богами, созерцая в полете запредельный мир идей, или так называемую «Долину правды». Но, в отличие от Богов, созерцать Бытие для наших душ многотрудное занятие по той простой причине, что плебейский конь, наша вторая дурная натура, тянет без устали вниз. Вот и получается, что некоторые души видели Бытие или хотя бы часть его, и продолжают жить с Богами, тогда как другим не удается достигнуть «Долины Правды». Они скучиваются, в давке им не удается воспарить отвесно ввысь, в стычках и драках их крылья крошатся, и отяжелевшие души падают на землю. Весь смысл бытия человека, вся его судьба зависит от того, кто кого осилит: низменное, неразумное, вожделеющее, смыкающееся с телом начало души или мыслящее начало, связанное с Божественной Душой.
Философия есть высшая наука, которая воплощает в себе чистое стремление к истине. Она – единственный путь к познанию себя, Бога и к истинному счастью. Настоящего мудреца влечёт к философии не сухая, рациональная тяга к мёртвому, абстрактному знанию, а любовное влечение (Эрос) к высочайшему умственному благу.
Великий греческий философ Платон
Платон о диалектическом методе философского познания
Мир вещей и мир идей у Платона – кратко
Помимо восприятия чувственных, материальных вещей , мы имеем представление об общих, отвлечённых понятиях – идеях . Согласно философии Платона, идея – это то одинаковое, что встречается хотя бы в двух разных вещах. Но никто не может познавать несуществующего – следовательно, идеи реально существуют, хотя мы и не ощущаем их, как чувственные предметы.
Более того – лишь мир умопостигаемых идей истинно существует, а чувственный мир вещей . Ни один чувственный предмет не способен быть полным проявлением хотя бы одной идеи, воплотить её в себе целиком. В мире вещей истинные сущности скрыты и искажены покровом бесформенной, бескачественной материи. Вещи – не более чем слабое подобие идей – и, значит, они не являются истинным бытием .
Учитель Платона, Сократ
Устройство вселенной по Платону
От разума неотделимы идеи красоты и гармонии. Расстояния между орбитами планет соответствуют первым трем числам, их квадратам и кубам: 1, 2, 3, 4, 8, 9, 27. Если дополнить ряд этих цифр вставкой между ними пропорциональных чисел, получатся математическая последовательность, соответствующая отношениям между тонами лиры. Отсюда Платон утверждает, что вращение небесных сфер создаёт музыкальную гармонию («гармония сфер »).
Но так как во вселенной соединены идеальное и материальное начала, она управляется не одним разумом , а и второй – инертной, слепой и косной – силой: законом необходимости, который Платон образно именует роком . Движения планет в направлении, противоположном движению звездного неба, доказывают, то, что во вселенной действуют силы, противоположные одна другой. При создании Вселенной разум преобладал над законом материальной необходимости, но в некоторые периоды злой рок может достигать преобладания над разумом. Бог, изначально вложив в мир ум, затем предоставляет вселенной свободу и лишь временами проявляет о ней заботу, восстанавливая в космосе разумное устройство и не давая ему соскользнуть в полный хаос.
Учение Платона о душе – кратко
«Справедливость, – говорит Платон, – водворится только тогда, когда философы станут царями или цари философами». Высший, правящий класс, по его мнению, должен с малолетства получать от государства философское образование и воспитание. Поэтов, художников и вообще все произведения умственного творчества следует подчинить строгому правительственному надзору, чтобы в обществе распространялись лишь благородные, полезные произведения, полные добрых нравственных примеров. Не только политическая, но и личная каждого гражданина должна всецело регулироваться государством – вплоть до установления коммунистической общности имуществ и женщин.
Нормальная семья в идеальной республике Платона отменяется. Сношения между полами тоже регулируются государством. Дети сразу после рождения передаются в общественные воспитательные дома, так что они не знают своих родителей, а взрослые – тех, кого они родили. Материальные блага, выработанные низшим, трудящимся классом, распределяются под государственным контролем. В общем, политическая философия Платона ратует за всецелое порабощение всякого индивида обществом – так, чтобы он служил только коллективным, а не своим личным интересам.
